Андрей Важенин: «Мы боремся за онкологических больных, а жителей Розы вводят в заблуждение»
Андрей Важенин, академик РАН, профессор, главный врач Челябинского областного клинического центра онкологии и ядерной медицины, рассказал о прошлом и настоящем онкологической службы в Челябинской области, политике и бизнесе в медицине и врачебных принципах.
- Андрей Владимирович, онкологическая служба Челябинской области считается и является одной из самых лучших и эффективных в России. Как именно удавалось и удается достичь результатов?
- Медицина – это не соревнования. Любая серьёзная наука, любая врачебная специальность не терпит революций и рекордов. Это эволюционное развитие. Получилось так, что служба у нас в области появилась давно, одна из первых в России. И у руля стояли очень компетентные руководители, которые сумели ещё в 50-х годах собрать сильный врачебный коллектив и с тех пор именно эволюционным путем, передачей опыта и научных знаний развивалась онкологическая служба. То, что у нас есть сейчас – это результат 70-летней работы. Мы всегда в первую очередь думали о специалистах и технологиях, всегда наши доктора занимались исследованиями, участвовали в различных конференциях, съездах, конгрессах.
- Какова структура вашей службы сегодня? Это - областной онкоцентр и подразделения на местах?
- Не совсем так. Во-первых, сегодня мы даже называемся по-другому. Сегодня мы - Челябинский областной клинический центр онкологии и ядерной медицины. Во-вторых, это - лечебное учреждение, которое может эффективно работать, только опираясь на сеть отделений меньшего масштаба, сеть районных онкологов и сеть смотровых кабинетов, результатов профосмотров, вот этой всей большой рутинной работы, которая ведется. И в-третьих, есть отделения на местах, которые занимаются определенными сегментами лечения онкологических больных.
- Сколько отделений таких в нашей области?
- Есть три диспансера. Областной, который обладает не только по российским, а и по европейским меркам практически всей гаммой методик хирургического, лучевого и химиотерапевтического лечения, диагностической базой. Есть Магнитогорский, который закрывает юг области, где есть хорошая хирургия, кардиология, радиология, химиотерапия. Есть Копейский диспансер, он не очень большой, но там тоже есть и хирургическая, и химиотерапевтическая, и лучевая службы, которые без высоких технологий, но решают успешно не совсем сложные проблемы. В городе Челябинске есть дорожная больница, которая по факту выполняет функцию городского онкодиспасера. Есть ряд отделений в городских больницах – в первой, шестой и восьмой. И есть несколько отделений в области – это Троицк, Роза, Миасс, Златоуст. В Миассе мы также сформировали фактически диспансер для горно-заводской зоны. Там есть хирургия, там есть первичная химиотерапия, чем очень гордимся, что в условиях кризисных экономически, полностью переоборудовали радиологическое отделение.
- Как так получилось, что Роза – в этом списке крупных городов области?
- Исторически так получилось. По-моему, с 40-х годов. Когда-то там работали интересные и квалифицированные специалисты. Но вы понимаете, другие были запросы для онкологической помощи, другие объёмы операций, другая потребность в анастезии, онкологическом пособии, другой уровень развития медицины и технологий в целом. Какое-то время отделение в Розе выполняло свою функцию и было целесообразным.
- А сегодня? Есть целесообразность в онкологическом отделении в Розе?
- Ситуация такая. В Розе делалось небольшое количество несложных операций. Но там никогда не лечили сложные случаи. В Розе никогда не лечили рак легкого, опухоли головы, шеи, онкоурологические заболевания, не было серьезной химиотерапии, радиологического лечения. Такие пациенты всегда лечились в Челябинске или в Миассе. И сегодня это онкоотделение по факту как онкологическое перестало существовать. Сегодня это отделение паллиативной помощи, где проводится оперативная химиотерапия, есть дневной стационар терапевтический, есть поликлиника.
- К сожалению, в ситуации с Розой и переименованием этого отделения возник политический контекст. Возникли некие политические силы, которые говорят, что отделение закрывается.
- Я бы начал вот с чего. По факту для жителей Розы ничего не меняется. Ничего! Если случается несчастье, то любой житель Розы едет на обследование и лечение или в Челябинск, или в Миасс. Первичный этап диагностики остается в Розе. Дневной стационар, химиотератия – это остается. Паллиативная помощь в варианте химиотерапии, паллиативные пособия – остаются. Меняется вывеска – начинаются эти бурления. По сути же не меняется ничего. Кому это выгодно? Едва ли розинцам. Взбудоражить-то людей можно. Ну, наверное, это выгодно каким-то силам, которые не интересует ни медицина, ни здравоохранение, ни помощь онкологическим больным. Это не борьба за онкологического больного. Это борьба за электорат, борьба за дестабилизацию в очень сложном регионе. Но ведь есть факт – рак лёгкого в Розе никогда не лечился и не лечится.
- Представители тех самых политических сил, которым выгодно именно такими средствами бороться за избирателей, говорят, что раньше онкологических больных в Розе оперировали.
- Тридцать самых простых операций в год – это не работа онкологического отделения. Если подумать с позиции простого человека, то в руках какого доктора он хотел бы оказаться? Того, который ежедневно делает сложные операции, или того, кто раз в две недели имеет дело с простыми случаями? Возьмите наши карточки – розинские больные лечатся или у нас, или в Миассе.
- Извините, Андрей Владимирович, я приведу вам аргументы некоторых розинцев, которых, как вы говорите, «взбудоражили». Они говорят, что у них в больнице нет очередей и очень хорошее и ласковое даже обращение врачей, а когда они приезжают в большую больницу, там очереди и они «теряются».
- Если случается несчастье, то лучше немного постоять в очереди и получить и консультацию, и назначения, и хирургическую помощь от квалифицированного хирурга. От этого жизнь ведь иногда зависит. Это ведь важно? Мы ведь разговариваем сейчас об очень сущностных и важных вещах. Что такое «рак»? Страшное заболевание. И возможность вылечиться во многом зависит от квалификации доктора, от правильного и вовремя поставленного диагноза. Вот это важно. Нет на сегодня онкологов, которые оперируют любую опухоль. А есть специализации, и именно это важно для качества лечения. В нашей поликлинике в консультативный день бывает до 600 пациентов, и мы делаем все, чтобы быстро и правильно разобраться с планом лечения. У нас есть и КТ, и МРТ, и позитронно-эмиссионная томография, и радионуклидная терапия... То есть в руках весь спектр для реализации и диагностики, и лечения.
- Я правильно понимаю, что весь этот спектр бесплатный для пациентов?
- Правильно. Все жители Челябинской области лечатся бесплатно за счет ФОМСа, за счет бюджета.
- Но ведь есть в медицинских центрах частных и платные услуги, есть же медицинский бизнес?
- В этом и суть. Ключевое слово «бизнес». Есть конторки, которые часто спекулируют на онкологических проблемах, начиная от неполной информированности пациента. Человек приходит в частный центр. Ему дают договор, где внизу мелким шрифтом написано, что вы можете обратиться в государственное учреждение и получить медицинскую помощь бесплатно. А люди иногда и квартиры продают, чтобы оплатить услуги частных центров. Это такая вера почти каждого россиянина, что там где платно, там и хорошо. Не надо забывать о банальных вещах – уставные цели. У любого учреждения есть устав. В нашем учреждении цель – оказание медицинской помощи. А в их уставе черным по белому написано: получение прибыли. И все работают согласно своим уставным целям.
- Вы хотели бы запретить совсем платные медицинские центры?
- Нет. Но есть стратегически важные для государства сферы медицины, и если вернуться немного назад, то они были запрещены к коммерческой деятельности. Это фтизиатрия, это онкология, это педиатрия, венерология, ВИЧ. Но медицинским центрам можно и нужно оставить и раннюю диагностику, и профилактику. Какой главный принцип в медицине? Не навреди! Не должно желание получить рублик перевешивать врачебные принципы и константы. И политики никакой в медицине быть не должно. А только пациент и его здоровье. Вот этого я всем и желаю. Будьте здоровы!
